ЦВЕТИКИ-ЛЮТИКИ | проза Василины Орловой
Но Ирка не смотрит, она слишком увлечена, жует длинный ноготь на мизинце - доламывает последний. С маникюром не очень: то картошку окучивать, то сено переворачивать, где уж тут.
Мамин голос из звонкой, пустой соседней комнаты:
- Ира, собирай на стол. Пообедаем, да обои доклеивать...
- Ладно, - кричит Ирка, не отрываясь от книжки, - Павлик, поди суп разлей.
- А ты сначала скажи про то, в книжке.
Ирка раздраженно откидывает волосы, легко подталкивает Павлика к двери:
- Иди, давай. Здесь сквозняк, мама запретила.
- Я уже выздоровел!
- Я сказала, Павлик!.. Ос-споди, почитать спокойно не дадут.
Ирка отворачивается в сад. Луч светлит страницу до блеска - глядеть больно. Там, на странице, пылкая сцена: графиня просит отважного кавалера принять ее кольцо как знак роковой любви. Ирке хочется туда, но не на место графини: они все какие-то манерные и полуобморочные. Вот самолично носить шпагу на бедре и влипать в поединки - это да! Ну, со временем, конечно, все поймут, что храбрый рыцарь - хрупкая девушка, вот тогда-то... Дальше Ирка не фантазировала. А по ночам плакала в подушку: почему она не застала семнадцатый век, или хотя бы восемнадцатый?..
А Дрон говорит, что привязана. Это она-то?
- Эх, напиться! - Раздухарился Дрон вконец. - Надраться, шкаф доломать... А, Ирк?
Ира подумала и кивнула.
- Ведь тоска моя зе-ле-най-а, - пропел он. - Сымпровизируем, мисс... Ирена! Да, ты будешь мисс Ирена ля Жуклино. Внимание, публика. За полтора рублика сыграем что желаем!
Он снял мандолину со стены, встал на стул, демонстративно скрестил руки на груди и набычился. Нагнулся и пояснил, подвигав бровями:
- Ну, дело-то такое, складно выходит не всегда!.. Итак, я - мастак, Тошка - дурак, а мисс Ирене присвоим сан гения...
Напрягая голос, принялся патетически декламировать что-то несуразное:
Я неловкий клоун,
Скучный и в пальте,
Как осел, я плачу,
А вокруг не те...
- Точно, осел. - Встал в дверях Тошка. - Почему же не те?
Век усталый свой,
Потому с тобой...
- Ну, не позер ли, Ирочка? - Подсел Тошка. - Ведь как выеживается, смотреть противно.
Ирка хохотала.
- Почему противно-то? - Оскорбленно брынькнул Дрон и прихлопнул струны.
Почему противно-то,
Я ведь не печальный.
Сложный парень ты у нас,
И еще не сдал матанализ.
- Занесло. Не в ритм, не в рифм...
- А в логарифм!
- Постоянно о вечности напоминаешь в самые неподходящие моменты.
- Момент самый подходящий. Выпьем за вечность!
- Говорить о высоких материях в их отсутствие - сплетничать! - Отрубил Тошка.
Добры молодцы тешились - водочкой, остроумием, простушкой в их блестящей компании. Та переводила взгляд с одного на другого, пока изображение не начало размываться.
- До чего довел девку!
- Не, порядок, - сказала Ира. - Какие вы славные, мальчики! Хорошие!
- Дык!
Затихли. Тошка беспокойно пошевелился, но Дрон стеганул взглядом. Что они слушали, что слышали?
- Моя бабка утверждала в таких случаях, что ангел пролетел.
- Милиционер родился, - сварливо сказал Тошка.
- Отпустите меня, мальчики. - Взмолилась Ира.
- Ой, да не стони ты!
- Не стони ты, лебедь белая...
Через час Ира осталась одна. Прирастала к табурету, тяжелела всем телом. По паркетному полу тянулись глубокие царапины - на коньках здесь раскатывали, что ли?
Мальчишки спали. Дрон разметался по дивану, Тошка скрутился в кресле.
Ира совсем недавно в речке купалась. С разбегу, с обрыва глинистого - бульк плашмя. Нырять опасно, у дна коряги, но кто запретит? Павлика учили плавать, затащили на середину, кинули. И поплыл, по-собачьи перебирая руками, над водой подбородок запрокидывая. Вылез - очухаться не может от восторга и смятения:
- Ух, как я! Ух!..
Вода - теплынь. Правда, запашистая и грязная, но синим отражает-отсвечивает. Большие темные бабочки пугаются стрекоз, залетая с соседнего поля, устеленного бесхитростными дикими цветами. Маленькие цветы, неброские, трогательные. И быстро вянут без родной почвы. Интересно их разглядывать. Что ни стебелек - жизнь. Что ни капля - мир, и переливает солнечные цвета в глубине своей маленькой и кристальной.
Ирка грезила, и по щекам почему-то катились слезы. Падали на подол юбки - из материной перешитой...
